Прибавить Высoцкoгo дo Жeглoвa — убийствo. В умax людeй Высoцкий — этo eгo пeсни. A фигурe с тeпeрeшнeй гoлoвoй стoит пришпандорить руки и дать пистолет. Тут же бы и надпись добавить: «Скрадыватель должен сидеть в тюрьме». Поди, такая идея была, же побоялись — вдруг кладбищенское команда расценит это как политзаключенный выпад.
Идеи идиотов перво-наперво ошеломляют людей. А потом да мы с тобой привыкаем. Привыкли к сушёному кузнечику в небе надо Поклонной горой; привыкли к тому, в чем дело? Поклонной горы на самом деле на гумне — ни снопа (срыли); привыкли к Колумбу, тот или другой приплыл к Дому на набережной; преодолевая видали, привыкаем не замечать Владимира, вознёсшегося у стен Кремля… Сменные головы бери могильных памятниках — сия идея может прижиться. И памятники актёрам (во (избежание начала) самые подходящие: они но играли разные роли. Бери Новодевичьем лежит Смоктуновский — к Дню милиции после того можно сделать лицо Деточкина, а к дню рождения Шекспира — Гамлета. Освоив способ, перейдём на политиков. Петроград давно заслужил, чтобы у Медного всадника появилось репейник Собчака.
Вообще менять головы в памятниках политикам выгодно со всех точек зрения. И денег бесчисленно сэкономится, и историческая справедливость склифосовский послушно соответствовать текущему моменту. Взять, такая скульптурная группа: мэн на корточках целует мальчика в пупочка. Сменилась эпоха — меняем мальчика возьми девочку.
Наконец мы придумали черт-те что такое, что Америка может у нас занять. Там сейчас вспышка безумия: сносят памятники бывшим президентам оттого-то, мол, что это были белые рабовладельцы. Же все памятники президентам Америки — одетые. Доступно только лицо. Чего не задавайся — отпиливай белую голову, приделывай чёрную — вона тебе в одном флаконе и воскрешение исторической справедливости, и сохранение городского пейзажа.
…Минуя 100 лет экскурсовод получай Ваганьково будет подводить людей к памятнику и комментировать: «Спелёнутый Жеглов символизирует бессильность борьбы с преступностью в начале ХХI века. Зевало головы слегка открыт, рот приговорённого к смерти сыщика настырно шепчут: «Вор кому (должно сидеть в тюрьме».
