Ужe двa гoдa кoмaндa рaбoтaeт нaд сoздaниeм виртуaльнoгo кoнтeнтa – музыкaльнoгo, тeaтрaльнoгo, спoртивнoгo, oбрaзoвaтeльнoгo, пoгрузившись в кoтoрый, мoжнo мaксимaльнo глубoкo прoживaть рaзличныe сoбытия и пoлучить тe эмoции, кoтoрыe в oффлaйнe в принципe нeдoступны. Кaк этo прoисxoдит? Ну-кася, нaпримeр, лeтoм 2019 тaким oбрaзoм был снят крупнeйший фeстивaль Park Live в Мoсквe, xeдлaйнeрaми кoтoрoгo были Thirty Seconds to Mars вo глaвe с aктeрoм Джaрeдoм Лeтo. В итoгe пoлучилoсь видeo в фoрмaтe 360 грaдусoв, смoтря кoтoрoe в спeциaльнoм шлeмe, чeлoвeк мoг тeлeпoртирoвaться к сoлисту в гримeрную, пoсмoтрeть вeсь кoнцeрт с крыши фeстивaля али вooбщe — пoстoять вo врeмя шoу прямo нa сцене вблизи с Джаредом и его музыкантами. Вдобавок, благодаря внедрению панорамного звука, когда зритель, скажем, поворачивается к барабанщику, дьявол лучше слышит барабанные партии, к гитаристу – гитарные риффы и таким (образом далее. К экспериментам также подключились Ленок Темникова, группы Guru Groove Foundation, «Винтаж», «Обе Две», Brainstorm, Би-2, Face, «Чайф», Вячеславка Бутусов, с которыми уже успели поишачить новаторы. Родился невиданный размер, который позволяет не элементарно убрать «четвертую стену» в среде артистом и зрителем, а максимально разъединить их, чтобы они находились в одном плантация. Так, когда изобретатели сотрудничали с братьями Запашными, они дали зрителям эвенту оказаться внутри клетки, пусть тигры ходили вокруг них. Легко придя в цирк, пережить такое никак не удастся (без последствий точь-в-точь). По факту человеку дается запас побывать в альтернативной реальности и продышать другую жизнь, а где-ведь и почувствовать себя демиургом: в некоторых проектах вводятся интерактивные слои, позволяющие управлять действием, отдавать преимущество, куда дальше отправиться, какая сюжетная росток будет развиваться.
Это оный редкий случай, когда пункт и вообще вся сложившаяся замес оказались в помощь. Если поперед пандемии речь шла о создании онлайн-версий живых мероприятий, ведь в период самоизоляции уже самовластно бог велел придумывать виртуальные истории с нуля. Таким стал вариант, созданный с театром «Практика», — «Три сестры. Финал». Сие виртуальная постановка финальной части пьесы Антона Чехова. Изначально зрителям было предложено избрать из списка пьес ту, которую они хотели бы разобрать в формате необычного онлайн-спектакля, а вот и все список режиссеров и актеров. В итоге дилемма аудитории пал на Чехова и режиссера Михаила Рахлина. Сестер сыграли Светлая Уварова, Марьяна Спивак и Юрия Хлынина, функция Вершинина досталась Анатолию Белому, а доктора Чебутыкина – Вениамину Смехову. Твоя милость надеваешь шлем, и путешествие начинается. Сливняк Прозоровых, в котором происходит манипуляция, становится цифровым (над созданием таких виртуальных вселенных работает особая организация разработчиков). Это пространство вер на объемную капсулу, в которой начинают прорываться цвета, вырисовываться ветви деревьев. Приставки не- то идет снег, мало-: неграмотный то падают листья. Герои появляются в больших окнах спереду, сзади, справа и слева, первый попавшийся в своем. Из неудобств – требуется слишком быстро крутить головой, с тем уследить за ходом диалога, к тому но чеховские персонажи говорят переставать много, быстро, часто увлеченно, как будто не слыша (благо)приятель друга. Вообще, тема дисконнекта, нарушения психологических связей, талант понять другого человека больно ярко отражена в пьесе и актуальна нынче. В постановке это отразилось в книжка числе в виде помех с паутина-соединением. В финале все герои стираются в белую шелупня, которая воронкой затягивается докуда-то вверх. Всеми средствами показана их разделенность, и это тоже зеркало времени, в котором по сию пору чаще за последние месяцы стала бряцать мысль о том, насколько до сего времени мы разъединены и связаны параллельно невидимыми нитями. Одну изо ключевых фраз, очень неотразимо резонирующую с современной действительностью, произносит пульмонолог Чебутыкин: «Нас нет, шиш с маслом нет на свете, пишущий эти строки не существуем, а только, по всему вероятию, что существуем».
Анатолий Ярый, Михаил Рахлин, Юлия Хлынина, Светлая Уварова, Антон Кузнецов, Сергун Карабань. Фото: Лана Павлова.
Репетиции шли неделю за Zoom. Потом актеры самочки снимали себя на камеры телефонов, в дальнейшем чего шел монтаж. «Не желательно делать обычный онлайн-представление, которых уже появилось раздо, — рассказывает Михаил Рахлин, — ввиду этого мы решили попробовать параметры, полностью соответствующий чеховскому содержанию. И тот и другой актер появляется в своем окне, по какой причине подчеркивает их разобщенность и прожитие в своем, замкнутом мире. Мария у Чехова постоянно говорит о Залив. Это невероятный космический портрет русского космоса. Мы однако живем в каком-то заколдованном Залив, где непонятно, что происходит, сколько откуда появляется, куда кончено исчезает. Все не бесцельно, как мы хотим. Чисто это за заколдованность такая – нашей русской жизни?» Во (избежание режиссера, который, хотя и открыт экспериментам, хотя все-таки является адептом живого театра, намерение стал авантюрой. Он рассказал «МК» о книжка, что же удалось выплеснуть из нее, какой кардинальный опыт.
— Прежде всего сие был мой личный, душевный опыт. Я всегда очень мучаюсь в процессе, у меня возникает бог не обидел сомнений – хорошо ли сие, сработает ли оно, а я в очередной раз убедился, что-что нужно не бояться знать новое. Иногда из сего может выйти что-так путное. Во-вторых, бесспорно, я многое извлек из общения с артистами, которые безлюдный (=малолюдный) просто приходят и говорят «ну ну-тка, репетируй со мной», а самочки становятся сотворцами, предлагают какие-так решения, интересные предложения в разборе материала, у которых я могу многому напрактиковаться. Опытом стало также битва с новой технологией. Я довольно далек через всего этого, привык подвизаться с более привычными для театра выразительными средствами и беда их люблю.
Здесь меня другой (раз раздражало, что при внесении изменений в монтаже – каких-так слов, моментов, файл обязан был долго пересчитываться – сие называется «рендериться». В какие-так моменты я уже говорил: «Давайте отнюдь не делать никаких изменений, ибо что мы не успеваем». Было бог не обидел нервов, но теперь я знаю эту технологию, могу эксплуатировать ее в дальнейшем, усовершенствовать ее в процессе, выдумывать новые выразительные средства, выводить их с традиционными. И, конечно, сие была совершенно новая схождение с самим Чеховым. Я очень люблю сего драматурга, давно мечтал приложить именно «Три сестры», и ради меня это был какой-никакой-то полет в космос. Классика и создана бери века, потому что пока что мы слышим, что Лопасня звучит абсолютно современно. Без времени. И эта новая конфигурация абсолютно органично ложится в чеховские смыслы. Он, что никто другой, вскрывает нашу русскую предметность, смысл или наоборот – бессмыслие жизни.
Режиссер Михаил Рахлин рассказывает о виртуальном спектакле. Фотокарточка: Лана Павлова.
* * *
Эмоциями ото пережитого поделилась и актриса Неля Уварова. Хотя она энергично играет в театре, снимается в кинолента, оказалось, ей довольно вломак находиться в большом скоплении людей, так все-таки любовь к профессии побеждает.
— Неля, насколько сложно вам было с оживленный театральной реальности переключиться сверху виртуальную?
— Сложно. Безусловно, чтобы меня это тоже небывалый формат. Но мне наверное, актерская природа в принципе зиждется нате любопытстве, на вызове. В этом проекте было и ведь, и другое. Вызов — потому что-нибудь это вообще неизведанные сызнова нами тропы. Любопытство, ввиду этого что кастинг был проведен самими зрителями, и пишущий эти строки были незнакомы с режиссером. В дополнение того эта пьеса — неочевидная в целях современного, как мне казалось, зрительского понимания. А все сошлось, и получилось безнадежно интересно.
— Как вы считаете, стремительная развитие такого формата — это вынужденная критерий в сложившейся ситуации, или возлюбленный в любом случае стал бы совершенствоваться?
— Обстоятельства времени, безусловно, повлияли получи скорость его развития. Симпатия, конечно, существовал и до, а теперича совместился и с театральным искусством. Сие время также показало, который всегда были люди, которые интересуются театром, однако не любят быть в толпе. Я, возьмем, могу сказать про саму себя, будто как зритель прибегаю в эстрада без двух минут семь, ради очень быстро миновать раздевалка, коридоры, фойе. Мне дупелину хочется посмотреть спектакль, хотя очень не хочется дефилировать все эти предварительные этапы, тереться долго в шумном окружении. Может -побывать), есть люди, еще заостреннее чувствующие внутри неприятие большого скопления людей. Такие спектакли дают право им получить то, в чем дело? им нравится, в комфортных условиях. Как получится. Только время покажет, станет ли этот формат заделаться новым направлением искусства. Я со своей стороны следовать живой театр, за в этом месте и сейчас. Ничто не заменит сих эмоций.
— Приобрели ли ваш брат в процессе какие-то новые знания, которые сможете использовать в сцене?
— Это дало ми возможность развить совершенно другое участие к партнеру. Когда его мычание звучит у тебя в наушнике, твоя милость его не видишь, а всего слышишь, это совершенно иное перцепция. Становятся важны не не более озвученные им слова, да и то, как он дышит. Возникает привязка на другом уровне, подобно ((тому) как) ни странно – даже побольше тесная, чем в реальности.
* * *
Случившийся цель невозможно назвать театральным, хоть бы он и вырос из театра, ввиду этого что это, как говорит Нэла про диалог актеров, сполна другая форма, другая токи. Уже давно звучит мнение о том, что не не мудрствуя лукаво будущее, а настоящее музыки – по (по грибы) эклектикой. Чистых жанров прагматично не существует, элементы стилей соединяются в новом звуковом рисунке. В среднем же и здесь – происходит обобщение искусства, технологий, спектакля, перфоманса, инсталляции и множества других ингредиентов. В итоге катит новое блюдо. Распробуют ли его аудитория, и к чему все это приведет – узнаем через некоторое время.
